18 марта, четверг. Утро (10:00-11:30).

Сквозь верхние прорези маскировочного покрытия пробивались пыльные столбы солнечных лучей, создавая на импровизированном песчанном полу замысловатые пятна света. Врывающийся через одному ему известные прорехи, пустынный сквозняк не позволял воздуху на засекреченной позиции совсем уж застояться. Но, даже этого было совсем недостаточно, и Грион ясно ощутил запах машинного масла, разглядев в тусклом естественном освещении позиции подскока потухшие фары ближайшего грузовика и стоящие за ним ящики с оборудованием.
- Так я и думал... - тихо проговорил лейтенант - Ну что же, этого вполне следовало ожидать. Наш главный герой горнострелковой дивизии, который ни разу в жизни на скалу не карабкался, сбежал, сверкая пятками, даже не потрудившись эвакуировать оборудование. Впрочем, спасибо тебе, дорогой командир, иногда и от тебя бывает польза, как выясняется...
Впрочем, злорадствовать тоже совсем не хотелось, и Грион лишь скупо усмехнулся, вспомнив пузатого и лысоватого командира горнострелковой дивизии, укомплектованной как на подбор крепкими и рослыми мужиками, выносливыми как мулы и стремительными словно горные барсы. Самая потеха наступала, когда этот, разряженный в пух и прах дворянин, бывший на полторы головы ниже самого плюгавого горнострелка, обходил строй и орал на солдат, желая поддержать свой авторитет... Впрочем, кажется, этим его служебные обязанности и ограничивались.
Мгновенно забыв о веселом, Грион снова вернулся к сегодняшней реальности, и быстрыми шагами направился к небольшому навесу, под которым все также стоял раскладной столик с разбросанными вокруг пустыми снарядными ящиками, служившими господам офицерам сиденьями. Давно остывшие окурки в пустой консервной банке свидетельствовали о том, что здесь никто не появлялся уже как минимум неделю, а разбросанные по столу, да и вокруг стола, игральные карты ясно указывали на то, что эвакуация проводилась в дьявольской спешке, и люди уносили ноги как можно скорее. С точки зрения здравого смысла было бы целесообразно взять грузовик и пуститься наутек именно на нем, но спешка была такая, что его даже не успели заправить. Впрочем, Грион довольно быстро обратил внимание на отсутствие полноприводного курьерского автомобиля, однако, так и не найдя ответа на вопрос, был ли он использован для эвакуации координационного центра подскока, либо же нашел свою погибель где-то в городе. Впрочем, это было не так уж важно...
Решительным движением смахнув на землю импровизированную пепельницу и потускневших червей и бубей, Грион быстро подбежал к одному из ящиков, и щелкнув его зажимами, кряхтя и упираясь, вытащил здоровенную военную радиостанцию, весу в которой было не меньше пятидесяти фунтов. Грузно водрузив ее на обиженно скрипнувший столик, лейтенант на минуту скрылся в темноте, откуда вернулся уже с автомобильным аккумулятором, прекрасно подходившим для роли источника питания для радиостанции, после чего начался процесс подключения и настройки радиооборудования, много времени не занявший. Присев на подвинутый к себе ногой снарядный ящик, лейтенант щелкнул тумблером включения, и быстрыми движениями на верньерах, точно настроил приемник на частоту своей дивизии, оставив его на некоторое время в покое, позволяя тяжелым ламповым схемам нагреться до рабочей температуры. Пока Сенеску больше интересовал грузовик, к которому он и направился.
Как Грион и предполагал, машина находилась в законсервированном состоянии, и именно это объясняло то, что ей так никто и не воспользовался при паническом бегстве. Однако в чем лейтенант недостатка не испытывал, так это во времени, и поэтому решительно забравшись под капот, он, крякнув от натуги, выкрутил пробку картера, и из образовавшегося отверстия тут же тонкой струйкой на песок полилось резко пахнущее отработанное машинное масло. Так, передвигаясь под грузовиком по пластунски, Грион со знанием дела открывал клапаны планетарных передач и трансмисии, выпуская в песок застоявшуюся старую смазку. Всю ее предстояло заменить. Забравшись в кабину и открыв капот, Грион проверил могучий, почти танковый, трехсотсильный дизель, убедившись в его полной исправности.
А вот установленная на столе радиостанция уже была готовой к работе, и оставив грузовик истекать старым маслом, лейтанант, неожиданно задрожавшими пальцами повернул рукоятку включения звука в рабочее положение. Услышанное повергло Гриона в смятение, поскольку на рабочей частоте было удивительно тихо... именно... тихо. Отсутствие бессмысленного шипения ясно указывало на то, что частота не пустует, и кто-то все еще продолжает работать на ней, принимая и передавая сигналы. Вместе с тем, отсутствие даже сиротливых позывных говорило о том, что вещает на ней отнюдь не союзник. Впрочем, это тоже было совершенно естественно - военные Виндблума наверняка захватили все рабочие и запасные частоты связи армии Артая, и теперь внимательно их прослушивали, безошибочно пеленгуя любого, кто пытался выйти на связь, таким образом находя и нейтрализуя любые попытки возможного организованного сопротивления не сдавшихся солдат Наги в зародыше. Мысленно порадовавшись тому, что радиостанция работала исключительно на прием, и запеленговать ее было не так уж и просто, Грион смело отложил попытки связаться со своими на потом, и переключившись на гражданские частоты, начал выискивать какую-нибудь гражданскую радиостанцию, в надежде услышать выпуск новостей и получить более широкое представление о происходящем в мире. Несколько минут ничего не получалось, но неожиданно сквозь шипение послышалась какая-то музыка, и лейтенант смелыми движениями рукояток настройки поймал промелькнувшую волну за хвост. Лейтенант упустил завершающие аккорды местного шлягера, начав ясно различать слова местного развязного диктора с середины предложения.
- ... а вот группа отважных солдат королевства Дзипанг, оказавшего нам неоценимую помощь в деле разгрома артайских захватчиков, просит поставить жизнеутверждающую песню для прекрасной Отоме Токиха Маи, родной сестры их господина! Дорогие радиослушатели, мы все с вами знаем о том несчастье, которое приключилось с ее нежным любящим сердцем, и вся команда "Радио Бэк Стэйдж" хочет сегодня сказать - Маи, мы тебя любим! Мы так счастливы, что ты нашлась живой и невредимой, приведя на помощь нашей дорогой королеве Маширо невиданную по силе подмогу! Мы состадаем тебе, и надеемся, что ты поступишь так, как велит тебе твое любящее нежное сердце и желаем тебе бесконечного счастья! Слушаем!"
Песня для Токиха Маи
- С ума сойти... и здесь они... - в сердцах пробормотал Грион, все же выкрутив регулятор громкости на полную мощность чтобы не работать в тишине, и вновь полез под грузовик завинчивать пробки в сливные отверстия. За неимением лучшего сойдет и эта радиостанция.
Довольно быстро разобравшись, где на складе горюче-смазочных материалов найти моторные, трансмиссионные и гидравлические масла, Грион бесцеремонно вскрыл содержащие их ящики прихваченной из инструментов монтировкой, и одев грубые рабочие перчатки, начал аккуратно заливать содержимое пестрых жестяных канистр в узлы тяжелого трехмостового мастодонта. Тщательно сверяясь с уровнем и марками масел, необходимых грузовику, по памяти Грион как-то и не заметил, что песня закончилась, и говорливый диктор, непривычно называющий себя "ди-джеем", продолжил свой петушистый монолог, шутя и посмеиваясь.
" - более того, впервые за многие годы в рейтингах популярности нашего радио бригадный генерал Харука Армитаж за много лет приблизилась к своей лучшей подруге, мейстеру Виоле, что вполне объяснимо ее выдающейся ролью в деле освобождения Виндблума от захватчиков. Наши радиослушатели, запечатлевшие генерала на свои фотографические аппараты во время боя, до сих пор несут нам фотографии и не перестают восторгаться отважной Отоме из Ариеса. А теперь - следующее письмо! Пишет нам группа студентов из университета Виндблума... ооо... какие прекрасные и благородные молодые люди! Я не сомневаюсь, что они, как и все, приняли участие в защите родной страны от коварного захватчика Наги! Так... а пишут они... цитирую дословно... "поставьте для объекта нашей непроходящей любви, ректора Нацуки Крюгер какую-нибудь песню, из таких, которые ей очень подходят. Нацуки является для нас не только идеалом красоты, но и идеалом ректора, поскольку нам есть с кем сравнивать. Наш ректор, этот грёб..." - так, уважаемые радиослушатели, дальше написано неразборчиво, очевидно отважные студенты написали это письмо находясь на передовой, в окопах... даже дата отправки письма говорит нам об этом! Поэтому, хоть и с запозданием, мы выполняем просьбу студентов, и ставим для прелестной Нацуки Крюгер, бесстрашной воительницы и предводительницы Галдероба, именно такую бравую песню, которая ей так подходит!"
Бравая песня для Нацуки Крюгер
Грион аж усмехнулся, подумав о том, что сегодня лично видел легендарную Нацуки Крюгер, ради которой даже исполняют песни на радио. Если когда-нибудь доведется вернуться в Артай, в деревню родителей, и рассказать о том, что своими глазами видел больше Отоме, чем пальцев на руках, а с некоторыми даже разговаривал, то, наверное, или засмеют и назовут брехуном, или сразу решат, что на фоне войны и нескончаемой учебы у молодого Сенески поехала крыша. Но действительность иногда бывает еще более невероятной, чем самые дикие выдумки. Кстати, а кто такая, эта Токиха Маи? Пытаясь вспомнить это имя, Грион продолжал сосредоточенно менять фильтры и заливать масла. Дошла очередь и до мостов, ступицы которых были быстро смазаны а давление в колесах проверено и сбалансировано. Грион снова аж засмеялся вслух, взглянув на свои испачканные в смазке, почерневшие руки, вспомнив, с какой брезгливостью относились старшие офицеры-дворяне к подобного рода техническим работам, считая это плебейским занятием.
Вытерев руки о ветошь, лейтенант снова полез в капот, и сипло кашлянувший клапан баллона пневмостарта возвестил о том, что осталось только залить в четырехсотлитровый топливный бак живительной солярки. И не в силах ждать, Грион начал быстро носиться с пятидесятифунтовыми канистрами от бочек с соляркой обратно к грузовику, заливая в его баки терпко пахнущее топливо, с удовольствием слушая, как оно с журчанием утекало в ненасытные недра гигантских топливных баков. Громко хлопнув капотом, лейтенант залез в кабину, и вставив вытащенный из-под водительского сиденья ключ зажигания в гнездо, нажал на сцепление и завел двигатель. Внутреннее помещение позиции подскока огласилось низким раскатистым ревом могучего дизеля, и грузовик выпустил смрадное обрако жирных выхлопных газов.
- Есть! - Грион радостно хлопнул руками по рулю, и грузовик послушно отозвался гудком клаксона.
Помигав фарами, Сенеска включил задний ход, и со смехом поймав себя на автоматическом взгляде в зеркало заднего вида, отпустил сцепление, сдав немного назад, чтобы подогнать грузовик поближе к штабелям ящиков, после чего не без сожаления заглушил исправно работающий двигатель. Теперь предстояло разобраться с тем, что взять с собой в дорогу.
Радио тем временем продолжало вещать голосом ди-джея.
" - Только что к нам в студию позвонила группа рабочих, трудящихся на восстановлении нашего прекрасного города! Как вы, дорогие радиослушатели, уже знаете, республика Ариес направляет нам на помощь полностью укомплектованный и экиперованный инженерный батальон, доблестные бойцы которого помогут нам в деле восстановления Виндблума. Рабочие ждут прибытия наших друзей из Ариеса с величайшим нетерпением, и просят поставить для президента Юкино Крисант, протянувшую нам руку помощи в трудную минуту, и ее отважных военных инженеров какой-нибудь зажигательный шлягер, которыми так славится Ариес! С большим удовольствием мы исполняем просьбу трудящихся!"
Шлягер для Ариеса
Покачав головой от такой новости, Грион пошел вдоль рядов коробок и ящиков, прикидывая, что именно ему понадобится на первое время, просчитывая в голове варианты. Вне всякого сомнения, в Виндблуме сейчас самыми ходовыми товарами являлись продукты питания, медикаменты и строительные материалы, и торговцы этими категориями товаров делали на народной беде немалые деньги. В том, что буйным цветом должен был расцвести черный рынок, Грион не сомневался ни на мгновение, и поэтому в первую очередь в крытый тентом кузов полетели несколько коробок с консервированным мясом, сухарями и сгущенным молоком. Вскоре к ним добавились здоровенные ящики с яичным порошком и настоящим шоколадом, после чего настала очередь для белоснежных коробок с индивидуальными медицинскими пакетами, сильнодействующими медикаментами и полевым хирургическим оборудованием. Набор дополнила большая коробка с упаковками аскорбиновой кислоты с глюкозой, а когда Грион понял, что добрался до ящика с драгоценной янтарной кислотой, у него затряслись руки. Волшебное снадобье, выдававшееся в армии Артая исключительно под расписку, способно было будто пинком выставить из какого угодно измученного и ослабленного организма любую хворь в течение суток! Арктические горнострелки, одним из которых и был Грион, использовали этот могучий усилитель иммунитета и жизненных сил при длительных переходах в суровой горной местности за полярным кругом, и каждый солдат, возвращаясь со срочной службы, стремился принести домой хотя бы одну таблетку этого невероятного средства, потому что встретить что-то подобное в свободной продаже было просто немыслимо. Ведь эта таблетка могла спасти жизнь кому-то из родных, и даже в самые неурожайные годы ее можно было обменять на целый грузовик свежей картошки. Здесь же, перед Грионом стоял целый ящик, битком набитый стеклянными пузырьками со стандартами янтарной кислоты, и у лейтенанта просто потемнело в глазах от мысли, насколько он стал в одночасье богат.
- Нет, Грион, это не твое! Руки прочь! Возьми, сколько необходимо, а остальное оставь тем, кто нуждается в этом больше, чем ты! - оборвал себя Сенеска, вытащив из ящика один пузырек, и откупорив его, отправил в рот шипучую, кисло-сладкую таблетку, буквально всем телом ощущая, как кровь в артериях будто вскипает и мускулы наливаются здоровой молодой силой, а в прояснившееся сознание ярким потоком вливается искрящийся оптимизм и желание двигаться. Грион аж несколько раз пошевелил плечами в такт раздающейся из радиостанции музыки, уже совсем радостно улыбнувшись, спрятал драгоценный пузырек в карман рабочих штанов, оставив ящик стоять там, где стоял.
Следом за ящиками с продуктами и медикаментами в кузов по доскам были закачены две двухсотлитровые бочки с соляркой, после чего настала очередь для портативного дизельного генератора, столярных и слесарных инструментов, нескольких ламп накаливания, запасного аккумулятора и двух утепленных горнострелковых спальных мешков.
Даже не выключая радиостанцию, Грион перенес ее в кабину грузовика, и установив ее в специально для этого предназначенный поддон за сиденьем пассажира, вывел наружу антенну, закрепив ее в специальном захвате. Из открытых деверей грузовика вновь послышался голос развеселого диджея.
- "А теперь время для одиннадцатичасовых новостей, который мы проведем совместно с Мари, эфирное время которой сейчас наступает! Итак, слушайте последние новости из мира Отоме!"
Новости "из мира Отоме" интересовали лейтенанта в последнюю очередь, он уже и так знал о них более, чем достаточно, и выслушивать очередную груду сплетен не имел ни малейшего желания. Были дела и поважнее, и поэтому просто махнув рукой, Грион направился ко второму грузовику, одного взгляда на который оказалось достаточно, чтобы понять, что он в отличном техническом состоянии, но все так же законсервирован. Была законсервирована и огромная инженерная машина, собранная на тяжелом гусеничном шасси многотонного штурмового танка. Устало опустив на песок огромный бульдозерный отвал, она бессмысленно таращилась в темноту потухшими зарешетчаными фарами, и о том, чтобы завести ее в одиночку менее чем за сутки не могло идти даже речи. Тем не менее, Грион, ускорив шаги, разбежался, и подпрыгнув, залез на лобовой скат брони, начав осматривать внешнее состояние огромной машины, в полуха слушая болтливого диджея.
Неожиданно у Гриона открылся рот. Начавший рассказывать очередную новость, этот самый диджей внезапно резко сменил тон. Со смехом комментировавшая монологи болтуна женщина, начала смеяться еще громче, но как-то натянуто.
" - Итак, дорогие слушатели "Радио Бэк Стэйдж", мы продолжаем последние новости из мира Отоме! - вещал диджей - Вы даже не представляете, какая потрясающая новость у нас есть! Наш неназвавшийся, но очень надежный источник из Королевской стражи сообщил, что сегодня утром на территории Галдероба был обнаружен, как бы вы думали, кто? Самый настоящий маньяк из Артая! Но и это полбеды! Гнусный шпион оказался к тому же прожженым милитаристом, и, судя по полученным сведениям, вынашивал планы похищения мейстера Виолы с целью проведения над ней ужасных экспериментов...
- В области стоматологии! - со жеманным смехом перебила его женщина - Прекрасные девушки по доброте душевной лишь уведомили о находке Королевскую стражу и выставили эту самую находку за ворота, и та, воспользовавшись предоставленной свободой сбежала еще до прибытия представителя комитета по делам интернированных! Местонахождение артайца до сих пор неизвестно.
- В том случае, дорогие радиослушатели, если вы увидите на улице маньяка-милитариста, то убедительно просим вас над маньяком не смеяться, пальцами не тыкать, с рук не кормить! - издевательским тоном проговорил мужчина-диджей - Лучше вызовите дежурную бригаду репортеров "Радио Бэк Стэйдж", и мы все сделаем за вас!"
- Да что вы себе позволяете!? - обиженно крикнул Грион, протянув руку к грузовику, кубарем свалившись с инженерной машины и завозившись в песке.
Но проклятый диджей не слышал возмущенных воплей Гриона, и закончив выпуск новостей, снова включил музыку. Сам того не желая, он предупредил "сбежавшего лейтенанта" об опасности, напомнив о том, что несмотря на прекращение огня, Виндблум для Сенески все так же остается территорией если не вражеской, то уж явно не дружественной, и нужно быть готовым к чему угодно. Поэтому, завершив осмотр инженерной машины, Грион направился в дежурное помещение, где не только разжился комплектом повседневной лейтенантской формы артайского горнострелка, он и открыл шкаф с оружием, начав присматриваться к тому, что можно было бы взять с собой с целью самообороны. Истошно завизжавший зуммер тревоги, возмутившийся несанкционированным доступом к арсеналу, получил молодецкий удар альпинистским ледорубом в свою круглую пластмассовую морду, и пришел к разумному выводу о том, что лучше заткнуться, и желательно насовсем. Поставленный на приклад пехотный пулемет и вставленная в его приемник блестящая латунью гильз сколопендра ленты для обороны подходили не очень, впрочем, как и установленный в самом низу ящик противопехотных гранат. Магазинные карабины, такие же, какой был нагло реквизирован коралловой Отоме на территории Галдероба, тоже не подходили. Взвесив в руке автоматический пистолет, Грион поморщился... повадки горнострелка кричали о том, что в этом оружии, больше предназначенном для службы, а не для войны, правды нет. Оно слишком сильно нуждалось в уходе, в нем было слишком много деталей и слишком многое давалось на откуп безмозглой автоматике. Смажешь такой пистолет, вынесешь на мороз, и мгновенно застывшая до состояния сливочного масла смазка не даст оружию стрелять!
Поэтому Грион остановил свой выбор на типичном для офицера-горнострелка оружии. Это был мощный шестизарядный армейский револьвер, совершенно непригодный для ведения беглого заградительного огня, но от этого нее менее страшный в руках человека, который умел с ним обращаться. Шесть пузатых тупорылых патронов, каждый длиной в две фаланги пальца взрослого мужчины, заняли свои места в барабане, крутанув которым, Грион резким движением кисти поставил его в боевое положение. Каждый из этих патронов мог остановить мчащегося на стрелка во весь опор медведя, а уж при попадании в человеческую голову, разносил последнюю на куски как тыкву. Еще горсть патронов перекочевала к карман куртки, и лейтенант, от всей души пожелав им никогда не быть использованными по назначению, запихал револьвер в пристегнутую к поясу кобуру, накрыв ее полой солдатской куртки, и пошел к грузовику поднимать задний борт. Внезапно осенившая мысль о том, что намалеваные на капоте и бортах столь привычные глазу скрещенные молоты, являвшиеся символом Артая, могут стать для местных военных поводом к открытию огня, заставила Гриона найти банку с белой краской и кисть, и намалевать повдоль капота и поперек бортов толстенные белые полосы, символизирующие нейтралитет транспортного средства. Зеркала заднего вида украсили два белых флажка, сделанных из бесцеремонно разорванной на тряпки наволочки.
Радио вновь заиграло какую-то веселую мелодию. Грион, запустив двигатель грузовика, решительно вывел его из укрытия, и выжимая из мощного дизеля все, на что тот был способен, прямо по песку помчался к автостраде.
Музыка в дороге.

Отредактировано Grion Senesca (2010-05-24 19:13:36)